Нэшвилл гудит, как огромная колонка, и среди этого шума спасатели 113-й идут в свои обычные бои. Иногда это пламя, иногда груда металла после аварии. Им не привыкать, хотя каждый новый вызов звучит как неожиданный аккорд. Харт делает вид, что всё под контролем, но внутри у него настоящий клубок эмоций. Сын вдруг появляется на пороге, и прошлое выходит так резко, что сбивает

Мердо всегда умели держать марку. Имя семьи звучало весомо, а их дом казался таким, где жизнь идёт строго по правилам. Но одна трагическая ночь ломает привычный порядок. На лодке происходит авария, погибает девушка, многим тяжело осознать масштаб, а Пол внезапно становится главным виновником. Алкоголь, громкие фамилии и давление общества смешиваются в историю, которая цепляет

С 1968-го по 1985-й никто не был в безопасности. Молодые пары исчезают так, что улицы Флоренции становятся чужими, а город кажется домом для скрытой угрозы. Зло прячется за привычной маской, и каждый звук может заставить сердце биться быстрее. Следователи пытаются соединить кусочки пазла, но за семнадцать лет преступник оставил лишь хаос и страх. Город обсуждает слухи,

Жаркий воздух в храме будто давил на плечи, но воины почти не замечали этого. Их мысли были забиты картами, расстояниями, шепотом соперников, которые оценивали друг друга одним коротким взглядом. Сюдзиро двигался спокойно, хотя внутри пульс шел скачками. Он помнил лицо сына, и иногда это казалось единственным, что удерживало его от отчаянных поступков. Путь не обещал ничего

Андервейл не похож на обычный отель. Он дышит, шумит, подбрасывает сюрпризы и напоминает дом, который перешёл в руки Кэтрин слишком внезапно. Она таскает коробки, чинит проводку и одновременно старается не обращать внимания на силуэты в дверях. Даже смешно, насколько быстро привыкаешь к странностям, когда выбора нет. Дети принимают это место по-своему. Эстер считает духов

Когда муж предал её, она могла бы закрыться дома и жить тихо. Но в руки попался журнал, и эта случайная деталь завела её в историю, где риск стал почти привычкой. Нравится это ей или нет, но она оказалась в центре внимания. Журнал быстро стал раздражать моралистов. Они искали повод придраться к каждому слову, к каждой обложке. А она видела, как женщины тянутся к новым

После трагедии Эгги жила тихо, словно боялась потревожить собственную боль. Всё вокруг казалось серым, идеи не приходили, а книги, в которых она раньше пряталась, перестали спасать. И тут появляется Нил, мужчина с таким количеством вопросов вокруг его имени, что даже попытка поздороваться звучит как риск. Её интерес к нему вырос не резко, а как будто сам собой, шаг за шагом.